Читать книгу "Firefly. Чертов герой  - Джеймс Лавгроув"

– А я – матери. Наверное, лучше вообще ничего не говорить, а просто сесть на поезд, который идет в Да-Чэн-Ши, и всё. Как думаешь, Джинни к нам присоединится?

– Не знаю, что она вообще об этом думает. Альянс ей не очень нравится, но, по-моему, ей лучше остаться дома – ради наших родителей. Если один ребенок убегает из дома и идет навстречу верной смерти – это одно, но когда оба…

– Да, логично. – Но Мэлу бы очень понравилось, если бы Джинни поехала с ними в Да-Чэн-Ши. Ему бы очень хотелось побыть рядом с ней, когда рядом нет Тоби. Посмотреть, что из этого выйдет.

– Ты же не думаешь, что мы убегаем? – спросил Джейми.

– Ты о чем?

– Я про Банди. Насколько я его знаю, какое-то время он будет выполнять условия нашего соглашения, но потом, когда рана в плече заживет, когда он встанет на ноги, он разозлится. Он ничего не забудет и снова начнет нас выслеживать.

– Думаешь? По-моему, он прекрасно знает, что мы надрали ему задницу.

– Может, ты и прав. Ты всегда был самым уверенным среди нас, Мэл.

«Или тем, кому плевать на последствия», – подумал Мэл.

Они бросили полицейскую машину на окраине Семи Сосен и остаток пути прошли пешком. Джейми объявил, что выпивку ставит он, и они направились прямиком в «Серебряное стремя», а Джинни присоединилась к ним позже. Так началась одна из легендарных пирушек в жизни Мэла – пять часов подряд он с Эдерами пил пиво и виски, и хохотал во весь голос. А когда всё закончилось, Джейми поплелся домой в темноте, а Джинни пошла с Мэлом на ранчо Рейнольдсов. Лошадь она вела в поводу, так как слишком напилась, чтобы ехать верхом.

То, что произошло дальше, было столь же неизбежно, сколь – как стало ясно впоследствии – прискорбно. Они дошли только до скалы, с которой был виден город. Не успели они оглянуться, как уже стали целоваться. Затем Джинни разложила на земле чепрак. Под звездами, жаркой ночью, в свете поднимающихся трех лун Тени они занялись любовью – нежно и яростно, и стремительно. Это было незабываемо.

Потом они лежали вместе, и их обдувал легкий ветерок. Джинни, положив голову на плечо Мэла, сказала:

– Зря мы это сделали.

– Что, много раз поминали всуе имя Господа Бога нашего?

– Нет, я серьезно. – Джинни помрачнела. – Мы с Тоби… Мы всё еще вместе. Мы по-прежнему пара. Кажется, он хочет сделать мне предложение. Он постоянно упоминает про обручальные кольца, присматривает дома, выставленные на продажу.

– Да, это очень похоже на человека, который намерен жениться. А ты что об этом думаешь?

– Я думаю, что люблю Тоби, но не люблю-люблю, если ты понимаешь, о чем я.

– Разница в том, что тут два «люблю» вместо од-ного.

– Ты можешь хоть сейчас не паясничать?

– Если бы я знал значение этого слова, тогда бы понял, что не должен делать. То есть, если Тоби сделает предложение…

– Я отвечу «нет».

– И навсегда разобьешь ему сердце.

– Не говори так! – рявкнула Джинни. – Пожалуйста, не надо.

– Ты же знаешь, что это правда. Такой парень, как Тоби, если уж души не чает в девушке, то быстро он ее не забудет и помучается изрядно. Особенно если это девушка вроде тебя.

– Но я не могу сказать «да», если он – не тот, с кем я хочу прожить всю свою жизнь.

Мэл подумал: быть может, человек, с которым Джинни хочет прожить всю жизнь, – это он сам. Высказать свою мысль вслух он не посмел, испугался, что будет раздавлен так же, как и Тоби, если Джинни отклонит его предложение.

– В любом случае, – твердо сказала Джинни, – то, что произошло между нами сегодня, сегодня же и закончится. Слышишь, Мэл? Это было потрясающе, это было чудесно, но это больше не повторится.

– Значит, это была просто награда за спасение твоего брата?

– Нет. Нет! Но мне нужно хотя бы разобраться в своих чувствах к Тоби.

Мэл пал духом. Но он был уверен – что бы ни сказала Джинни, на этом их отношения не закончатся.

И он оказался прав. Он и Джинни изобретали самые разные способы оказаться в одном и том же месте в одно и то же время; их пути пересекались словно случайно, хотя на самом деле это было не так. Все эти встречи заканчивались одинаково. А после снова возникало чувство вины, и они клялись, что больше не станут друг с другом встречаться, – но эти клятвы неизменно нарушались.

Тоби, естественно, пришел в ужас, когда узнал о том, что сделал – или пытался сделать – Банди. Он сказал, что обо всём сообщит своей матери. Она за неделю добьется увольнения Банди, да еще и подаст иск о компенсации ущерба. Однако Мэл и Джейми убедили его ничего ей не рассказывать. Они решили, что им удалось нейтрализовать Банди, да и Крампа тоже. Оба законника пока что не отклонялись от придуманной Мэлом истории о несчастном случае на стрельбах и стоически выслушивали шутки местных по этому поводу. Их притворная досада заставила Мэла предположить, что они хотят забыть об этом происшествии, а вмешательство Марлы Финн потревожит то, что, казалось, уже улажено. Если Банди и строил планы мести, то хорошо это скрывал. Может, несмотря на свое ослиное упрямство, даже он понял, что переступил грань дозволенного.

Затем на Тени началась война. Альянс пытался распространить свое влияние всё дальше за пределы Ядра и заключал всё больше планет в свои объятия, похожие на забор с колючей проволокой. Повсюду в галактике вспыхивали столкновения между войсками Альянса и их противниками – разношерстным ополчением, которое храбростью и решимостью компенсировало нехватку оружия. Необъявленная война шла до тех пор, пока наконец Альянс не объявил, что вступает в вой-ну со всеми планетами, которые не подчинились ему. Этим он просто официально закрепил то, что до сих пор лишь подразумевалось.

К тому моменту Джинни уже порвала с Тоби. С Мэлом она порвала тоже. Тоби не знал, что Мэл и Джинни встречались, но она чувствовала, что не может просто сойтись с Мэлом сразу после расставания с Тоби. Она сказала, что должна подумать об их отношениях и решить, что нужно ей самой. Она обещала, что это лишь на время. Она всё еще переживала разрыв с Тоби. Это решение далось ей нелегко.

Тоби пришел к Мэлу за сочувствием, и Мэл стал для него жилеткой, в которую Тоби мог поплакать. Это было одно из самых сложных дел в жизни Мэла. Он страстно хотел рассказать Тоби про себя и Джинни, но он понимал, что никогда не сможет это сделать. Он не мог отделаться от ощущения, что потерял ее. Так что вместо этого он утешил Тоби, напоил его и во всём вел себя как верный друг.

На следующий день Мэл обнаружил себя в вагоне поезда, который ехал в Да-Чэн-Ши. Джейми был с ним. И Тоби тоже.

Снова, как и до того, когда «Четверо амигос» оказались в зените славы, Тоби увязался за ними, словно щенок. Его мотивы были просты. Он не мог оставаться в Семи Соснах – одним своим видом Джинни постоянно напоминала бы ему о том, что у него было и чего он навсегда лишился. Альянс он ненавидел, в этом сомнений не было. Он хотел заявить об этом во всеуслышание, расквасить нос этим громилам, обозначить свою позицию. Но если для Мэла и Джейми этих причин было достаточно, у Тоби была еще одна, более мрачная. Страдание.